Календарь

Церковный (Юлианский)

Cобытия

Академическая программа библиотеки

Киноклуб >>VENI_ET_VIDI…

Музыкальная гостинная "Свеча"

Партнерство c журналом

Фотоклуб

Библейские чтения

Евангелие от Марка в переводе С.С. Авернцева

Библиотеки СПб

Библиотеки христианской книги

Законодательство

Закон и библиотеки

Социально-этические воззрения в Русской Православной Церкви конца ХХ века

Хотя митр. Иоанн подчеркивает единство православия и державности как идеала и его воплощения, бросается в глаза, что этот идеал не определяет внутренние структуры социальной организации. Православное государство — это государство, главной функцией которого является защита православия от внешних угроз. Поэтому следование православному идеалу начинается и заканчивается задачей охранения истин веры в их неприкосновенности и «чистоте», то есть «незамутненности» мирскими влияниями и проблемами. Это серьезный изъян в построениях митрополита, ибо здесь налицо противоречие с утверждением о Церкви как носительнице национального идеала и государственной идеологии. По этой причине возможна только простая двучленная социальная структура, определяемая функцией веры и ее защиты5 . Основной атрибут державности — внешняя мощь, поставленная на службу идеалу.

Далее: убеждение в том, что Истина уже «готова» и существует лишь альтернатива ее взять или отвергнуть, лишает концепцию митр. Иоанна персоналистического измерения — при всей, казалось бы, схожести его антропологии с диалектикой веры у Достоевского. У владыки Иоанна нет места ни личности, ни персоналистической социальности. Хотя автор часто апеллирует к народу и соборности, оба эти понятия являются лишь атрибутами державности.

Соборность отражает подобие общества церковному организму, она есть выражение единства в вере, сплоченности в действии6 . Подобно славянофилам, соборность и единовластие не противопоставляются, а олицетворяют единство народа и власти в совете.

Народ — особая тема у митр. Иоанна, смыкающаяся с темой России и патриотизма. В голом национализме или этноцентризме владыка видел лишь «соблазн крови». Вслед за Достоевским он говорил о «всемирности» и открытости русского человека7 . Народ — особое духовное единство и индивидуальность. Тем не менее будет справедливым заметить в этом пункте у митр. Иоанна определенный параллелизм антропологии и этнологии: как человек бесконечно возвышается тем, что является носителем духа8 , так и народ, как соборная личность, является исконным носителем духа. Для владыки бесспорно, что верность своим традициям и здоровый нравственный характер придают особую ценность народу как социальной категории. Но решающей для него все же является не идея традиционализма, а то, какой дух хранит народ в своих традициях, причастен ли он к Божественной истине. Русский народ отличает то, что он хранит святое Православие и поставил себя ему на службу. Поэтому вера в этом случае непосредственно соединяется с патриотизмом. Более того, на первый план выступает не просто причастность к православию, но космическая миссия защиты его в исторической духовной брани, так что иные православные народы даже не упоминаются в текстах владыки: названная миссия возложена только на русский народ, что и объясняет его избранность9 . «Неисповедимы пути Господни — недомыслимому промыслу Его угодно было соделать Русь ковчегом Своих святынь, их хранителем, стражем и усердным защитником... Сознавая себя благодатной хранительницей истин веры, религиозно-нравственных ценностей Православия, Россия неизбежно стала средоточием, узловым пунктом вселенской борьбы добра и зла, притязающего на бессмертную душу человека» (1, 124).